Константинополь

Ноябрьским утром 1920 года Сергей Нератов ступает на чужую землю Константинополя вместе с теми, кто уцелел после крушения в Крыму. За спиной — остатки армии Врангеля, за плечами — горькая ответственность за людей и за память о потерянном. Плоты и корабли привозят измученных истветлевших солдат, матерей с детьми, стариков и тех, кто идет без имен: город встречает их шумом прибоя и чужой суетой причалов. Он одинок и словно опустошён, в глазах — следы битв и личной утраты: армия разбита, дом разрушен, жена и дети погибли, оставив в сердце пустоту, которую не заполнить ни словами, ни молитвами. Нератов не позволяет себе сломаться окончательно; тоска соседствует с обязанностью. Он организует приюты и распределение продовольствия, собирает списки, штурмует бюрократию, чтобы хоть как‑то удержать людей от полного распада. В его решениях слышится ниточка военного порядка, но она тонет в потоке человеческих историй — крики утрат, просьбы о похоронных местах, жалобы на холод и голод. В толпе он иногда невольно останавливается, прислушиваясь к голосам, которые напоминают ему о собственном доме, которого уже нет. Постепенно вокруг Нератова скапливаются надежды и просьбы; те, кто увидел в нем опору, начинают обращаться к нему как к лидеру и опекуну эмиграции. Он принимает этот груз не из амбиций, а из необходимости: быть голосом и щитом для тех, кто остался. Так, шаг за шагом, ветхий офицер превращается в главу русской диаспоры в Константинополе, ведя людей через холодный ноябрь и дальше, в неизвестность.